Бледный ''негр'' Плещеев

Портрет А.А. Плещеева из книги В.А.Власова «Минувших дней очарованье»
А.А.Плещеев рис. В.А. Жуковского

А дальше – больше: в небольшой книжке о Жуковском нашего замечательного орловского краеведа В.Власова и журналиста И.Назаренко «Минувших дней очарованье»  (в обоих изданиях 1979 и 1983 гг., стр. 156 и 133 соответственно) был помещён уже другой портрет Плещеева в анфас. Но и в анфас прекрасно видно, что Александр Алексеевич был обладателем пышных бакенбард. К тому же этот портрет больше подходил к рисунку Жуковского, т.к. кроме бакенбард у него имелась хорошо видная залысина, полностью отсутствующая на его портрете из Википедии. Но самая отличительная черта портрета, использованного Власовым, – это то, что на нём он действительно был чёрным.

А в принципе, любой наш краевед, подними его ночью с постели и спроси, кто такой Плещеев, должен чётко отвечать – «негр». Потому что именно к нему относятся следующие стихи одного из создателей нашей поэтической лирики и основоположника русского романтизма Василия Андреевича Жуковского:

«Там светлый пруд и сад

Дом старый с мезонином

И негр Плещеев с Ниной

И близок Болхов град…»

Никаким негром Плещеев в сущности  не был. Просто так его окрестили домашние шутники-Урганты якобы из-за смуглого цвета кожи. У нас ведь кругом одни сплошные юмористы: куда от них деваться! Они ведь и бледную натуру вполне могли бы обозвать негром. Пусть, мол, ему от этого будет ещё веселей.

Так что, после небольшой работы мысли мне стало очевидным: никаких доказательств у меня против портрета в Интернете нет. А отыскать в сети приведённый Власовым портрет в виде хоть какой-то альтернативы бледной личности мне тоже так и не удалось. На всех сайтах присутствовал именно он.

В работе над книгой аналогичная ситуация создалась и при атрибуции портрета Натальи Дмитриевны Фонвизиной (Апухтиной). Тогда-то в Бунинской библиотеке я и набрёл на книгу Лениздата 1996 года «Знаменитые россияне XVIII и XIX веков. Биографии и портреты», по изданию великого князя Николая Михайловича Романова «Русские портреты XVIII и XIX столетий», выпущенной в 1905-1909 гг. Здесь я и обнаружил на стр. 618 этого бледного «негра» Плещеева и понял «откуда растут ноги». С великим князем, да к тому же Романовым, тягаться было тяжело, и я отступил.

Отступил, как оказалось, временно. В октябре в Болхов прибыли сотрудники губернатора, собиравшие информацию о  болховских усадьбах, и я с ними увязался в Большую Чернь, тем более, что никогда ранее там не был. Каково же было моё удивление, когда я тот же портрет из Википедии увидел в центре  музейного класса большечернской школы – места, призванного хранить о нём память и передавать её подрастающему поколению, а затем и в альбоме солидного краеведческого издания «Века над Окой», выходившего к 220-летию губернии в 1998 году, а далее, как цепную реакцию, и в ряде научных монографий (например, А.Ю.Сарана «Гоголь и почта», стр.94).  И понял, что, переизданная в 90-х годах, книга «Русские портреты» уже десятилетия всем морочит голову. После увиденного я поклялся разобраться с этим великим князем, поддержкой в этом мне были рисунок Жуковского и потрет в книжках Власова.

Интернет по данному вопросу по-прежнему молчал. Но вдруг в начале ноября женщина-искусствовед под именем Shakko убирает данный портрет из Википедии с краткой отметкой: «не он». Я внутренне ей захлопал: появилась поддержка. Сам же в это время обратился в фонды объединённого литературного музея им. Тургенева г. Орла, как-никак, а Плещеев был связан с Карамзиным, Жуковским и Пушкиным. Но сотрудники музея не смогли мне ничем помочь, высказав лишь убеждение, что Власов был краевед основательный и вряд ли мог ошибиться.

Наступило время идти в краеведческий музей г. Орла.  Но и там меня ждала неудача: на стенде пушкинского окружения, связанного с нашим краем, красовался всё тот же романовский портрет Плещеева. Казалось бы – всё: великий князь почти победил.

Разрешение, однако, как всегда пришло неожиданно. Зная, что я этим занимаюсь, мне позвонил друг и огорошил вопросом: «Слушай, ты вообще читаешь книги, которые издаёшь?» «А в чём дело?», - обиделся я. «А ты открой библиографию к книге Венедиктова и найди ссылку на А.Н. Глумова «Судьба Плещеевых», а если откроешь издание, там заодно и найдешь то, что искал». До библиографии, которую составлял сам Венедиктов, я не добрался. Из-за этого у нас с ней и произошли непонятные пертурбации.

На следующий день в Бунинке я нашёл эту книгу 1982 г. издания, а на стр. 25 и портрет Александра Алексеевича Плещеева 1841 г. работы портретиста Константина Антоновича Молдавского (1810 -1855) из ИРЛИ (Пушкинский дом). Он был идентичен портрету, помещённому в книге В.А.Власова.  Так орловский краевед с честью вышел из этого поединка.

В дальнейшем удалось установить, что помещённый в книге великого князя Николая Михайловича портрет неверен. Известно это  уже давно, т.к. в «Замеченных ошибках» издания было указано, что на портрете изображен не Александр Алексеевич, а его отец Алексей Александрович, премьер-майор. Лениздат этого не заметил, а вот иллюстрированный справочник-путеводитель с уточнениями и дополнениями к «Русским портретам XVIII и XIX веков» изд-ва «Минувшее» в 2003 году под изображением представленным великим князем (на стр.117) внёс поправку: «Алексей Александрович Плещеев (1778-186 )». Называется – уточнили! Имя, отчество исправили, а годы   забыли.

Годы жизни отца нашего чернского героя, мне тоже определить полностью не удалось. Единственно у кого я смог почерпнуть эту информацию был В.П.Еремин («Болховские были»,1994 г. стр.61), у которого они указаны, как 1755 – 1827, в чём нет полной уверенности. Например, А.Н.Глумов в своем романе «Судьбы Плещеевых» на стр. 33-34 четко указывает  дату смерти Алексея Александровича – октябрь 1810 г. В связи с чем возникает необходимость уточнения этих данных.

Но с другой стороны, сомнения в атрибуции портрета Алексея Александровича Плещеева как-то не исчезают, поскольку непонятно, как у таких блондинов могут рождаться «негры». Хотя это вопрос уже скорее к женщинам, способным запутать «своими сюрпризами» любого исследователя. А подтверждением тому служат работы неопушкинистов, пытающихся перевести самого Пушкина из разряда  «негров» в разряд «цыган».