ТЕМА: Александра Баскакова Заколдованный клад ч. 2

Из истории Болхова

Заколдованный клад ч. 2 Наследство
Александра Баскакова

ПОСЛЕДНИЙ ИЗ РОДА САПОЖКОВЫХ

Погруженный в невеселые мысли Дмитрий Иванович Сапожков сидел в своем автосервисе и перелистывал газету. К тридцати годам он устал от неверного бремени предпринимательской доли. Целое лето Сапожков перебивался мелкими заработками, а настоящих денег у него давно не было....
Неприятности начались после майских праздников. Ушел в запой и не вернулся в мастерскую его лучший автослесарь Петя. Клиенты, увидев, что вымытый и надушенный Петя нарезает круги возле пивнушки, забрали автомобили из ремонта и перебрались к Диминому конкуренту на соседнюю улицу.
Сапожков не терял надежды, что черная полоса в жизни скоро закончится, и для привлечения заказчиков решил обновить рекламу. В поисках подходящего предложения Дмитрий Иванович переворачивал страницу за страницей, пока не наткнулся на объявления колдунов и магов. В глаза предпринимателю бросился жирный текст.
- Кодирую на финансовую удачу. Гарантирую успех во всех начинаниях! Доступные цены. Сто процентный денежный приворот! - Дмитрий Иванович раздраженно крякнул.
- И какой только чепухи журналюги не напишут. Не верю я в колдовство. Не уже ли попадаются люди, которые обращаются за помощью к экстрасенсам и ведьмам? Дудки, меня на мякине не проведешь.
Почесав подбородок, он перевернул страницу. От умственного усилия его отвлек вызов мобильного телефона. Сапожков посмотрел на высветившийся на экране номер и недовольно поморщился. Пятый раз за сегодняшний день звонила жена Катя. С утра супруги успели поссориться, поэтому мудрая Катя досаждала мужу звонками, доводя благоверного до бешенства. Металлическим голосом женщина сообщила, что из домоуправления принесли квитанции и требуют оплатить задолженность.
Подобных проблем у Дмитрия Ивановича накопилось немало. На письменном столе лежало письмо из налоговой инспекции. Пожарная охрана выдала предписание установить сигнализацию. Не были оплачены вода, электричество и вывоз мусора. Список был длинным и неинтересным, зато интересной была конечная сумма Диминого долга.
- Будь проклят тот день, когда я бросил институт и занялся этой бодягой! А все закадычный друг Рома! Твердил, как заводной: «Давай откроем автосервис, давай откроем! Такие бабки, такие бабки!» – Дмитрий Иванович с раздражением пнул ногой пустой сейф. Стоявший на нем факс обиженно тренькнул. Рома уехал за границу, а Дима женился, завел ребенка и остался прозябать в родном городе.
С юных лет Сапожков подавал большие надежды. В детском саду он первым заучивал стихи, в школе быстрее всех решал задачи, а в институте молодые преподавательницы, походя, ставили обаятельному студенту зачеты. Чем старше становился Дмитрий Иванович, тем круче были его личные достижения. Кто больше него мог выпить на дружеской вечеринке? Кто громче всех стучал кружкой по стойке в пивной? Глядя на внушительный Димин кулак, у любого крикуна из разгоряченной компании пропадало желание спорить.
Одноклассники без особых способностей, со временем заняли места вышедших на пенсию родителей. Кто-то пристроился в городской администрации, кто-то в ГАИ, даже троечница Даша руководила отделом в банке. Друзья регулярно посещали автосервис Сапожкова. Они приезжали на иномарках, жали товарищу руку и покровительственно хлопали по плечу.
Дима мыл дорогие машины, подкручивал гайки, подкачивал колеса, пил водку и делал приятное лицо. После очередного семейного скандала, он проклинал душевную слабость, но все повторялось сначала.
- Ну, не повезло мне с родителями! Не повезло! Отец был простой инженер, мать - педагог. Одно слово – нищета! - Дима вздохнул.
- Эх, если бы не революция, была бы у меня сейчас обувная фабрика и магазин. И не один. А теперь, тьфу. Кто я такой? Так, «мелочь пузатая», кручусь с утра до вечера, как вошь на гребешке! Вот прадед мой - купец первой гильдии, солидный был человек! Еще перед его отцом и дедом люди шапки снимали.
Дмитрий Иванович тяжело вздохнул. Сердце болело от накопившихся проблем. Он бросил под язык Валидол и развернул газету.
Как заговорённая, она открылась на той же странице.
- Магия и колдовство! Кодирую на удачу! Тьфу! Тьфу! Тьфу!
А глаза продолжали жадно впиваться в строчки.
- Низкие цены. Анонимно! Гарантированный успех! Если желаете получить сумму в сто тысяч рублей, наберите номер сорок восемь, сорок восемь, и ждите результата в течение недели. Двести рублей, будут сняты за оказанную услугу со счета Вашего мобильного телефона.
- Однако, удобно придумали, канальи! - Отметил Дмитрий Иванович.
Не выдержав соблазна, он взял телефон и проверил лимит.
- Может быть, позвонить? А, что, собственно говоря, я теряю? Двести рублей? Это не деньги. Дела в конторе идут так плохо, что в пору хоть в петлю лезть. В случае неудачи никто ничего не узнает, а в случае удачи... Х-ммм! Сто тысяч рублей! Да, что там доллары или евро, если в пустом кошельке появятся сто тысяч отечественных рублей. Эх, была, ни была! Главное, о собственной глупости никому не рассказывать.
Положение у Сапожкова было безвыходное: дома ждала суровая Катя. Некоторое время предприниматель колебался, а затем набрал указанный в объявлении номер и стал ждать обещанного чуда. Через два дня он посмеялся над собой, а через пару дней забыл окончательно.


ЗАГАДОЧНАЯ ВСТРЕЧА

У Сапожкова была только одна страсть – автомобили и только одна настоящая любовь - его ослепительная Муся. Дима назвал свою тачку Мусей потому, что каждая линия её вытянутого тела была совершенной иконой стиля. Он испытывал к Мусе такое чувство, от которого щипало в глазах и сосало под ложечкой. Женщины не оказывали на Сапожкова такого воздействия. Жену он воспринимал, как необходимость, к дочери относился добродушно, каждый раз удивляясь её появлению в своей квартире. Конечно, отец догадывался откуда берутся дети, но в тайне надеялся, что аист случайно ошибся дверью и скоро исправит свою ошибку.
Пасмурным серым утром Дмитрий Иванович вышел из дома, чтобы в очередной раз отправиться на работу. Лето в этом году не удалось, и настроение у предпринимателя было скверное. С неба сыпался мелкий дождик. Промозглая сырость проникала за воротник и едко щипала в горле. Сапожков достал из портфеля очки, протер помутневшие линзы и огляделся. Возле бетонного забора, отгораживающего новостройку, пробивались чахлые стебли крапивы. Дополняя унылый пейзаж, над контейнером для бытовых отходов склонился одинокий бомж. Мужчина шарил в ящике палкой и сортировал выброшенный жильцами мусор.
Посмотрев на скорбную фигуру, предприниматель вздохнул:
- Бедняге живётся ещё хуже, чем мне. Не приведи, Господи, дойти до такой жизни!
Он тяжело вздохнул и завернул за угол многоэтажки. Щёлкнул замок самодельного гаража, и истосковавшаяся за ночь Муся приветственно моргнула раскосыми фарами. Радость взаимной встречи была омрачена непредвиденными обстоятельствами.
Из-за угла дома с тяжёлым мешком в руке вышел все тот же бомж. Он подошел к гаражу и уставился на Сапожкова преданными собачьими глазами. Дмитрий Иванович поморщился и обругал потерявшего совесть бродяжку.
- Пошел вон! Ходят тут всякие, а потом машины угоняют.
- Подвези, командир, до центра, я заплачу. - Добродушно осклабился бомж и помахал тысячерублевой бумажкой.
- Оставь себе эту фальшивку! - Возмутился Дима.
- Прибавлю тысячу. - Невозмутимо сообщил незнакомец и положил две зеленоватые купюры на капот сверкающей Муси.
Деньги были настоящие, и Сапожков растерялся. Обычная такса за перевозку пассажира не превышала ста пятидесяти рублей в час. Дмитрий Иванович оглядел оборванца. Под лохмотьями явно с чужого плеча скрывался немолодой человек с холеными пальцами и узким с горбинкой носом. От волнения предпринимателю померещился тонкий запах французских духов.
- Не сомневайся, начальник, я человек творческий, увлечённый, можно сказать, коллекционер. Ищу на свалках старинные вещи, дарю им новую жизнь. Вот канделябр подобрал, спасибо хозяева на металлолом не сдали. Предмет, конечно, позеленевший, запущенный, а приведи его в порядок – бесценная находка, девятнадцатый век. Так подвезешь?
Незнакомец говорил медленно, подбирая убедительные слова. Увесистый мешок терпеливо ждал своей участи.
Дима с сомнением посмотрел на новенькие чехлы любимой Муси, на подозрительного незнакомца, подумал немного и махнул рукой.
- Ладно, папаша, садитесь, мне по пути.
От денег он не мог отказаться.
С первым поворотом ключа, Муся заурчала, расправила крылышки и понеслась из ядовитого смога улицы на проспект, где в множестве сновали такие же, кем-то любимые Ласточки и Муси.
Сапожков успокоился. Из магнитолы лилась нежная мелодия флейты. Казалось, что добрый волшебник для утешения измученной Диминой души пересыпает стеклышки калейдоскопа, создавая причудливый узор.
Тем временем пассажир достал из потёртого кошелька серый листок и в последний раз пробежал по нему глазами. На привокзальной площади он попросил остановить машину.
Не смотря на ранний час, вокзал напоминал большой муравейник. К перрону только что подошла электричка, и из нее высыпала толпа селян. На привокзальной площади образовался стихийный рынок. Продавцы расхваливали смородину, огурцы и зелень. На асфальте пузатились банки с парным молоком. Рачительные хозяйки раскупали знатный товар.
- Спасибо за доставку, Дмитрий Иванович! - Оборванец взвалил на плечи поклажу и затерялся в толпе.
- Откуда этот человек узнал моё имя? - Забеспокоился Сапожков, но быстро нашёлся
- Видно, я уважаемый в этом городе человек!
В надежде еще раз увидеть странного пассажира Сапожков загляделся на людской водоворот. Сутулая фигура старика появилась у лестнцы, ведущей на перрон.
- Приятель, видно, живет за городом, спешит на электричку. - Продолжал наблюдения Сапожков.
На площадке у пригородных касс топтались два подозрительных человека. Заметив поднимавшегося по ступеням коллекционера, они бросились ему на встречу. Старик словно ожидал нападения. Он быстро перехватил мешок с канделябром в правую руку и кинулся под ноги первому из разбойников. Грабитель потерял равновесие и кубарем скатился вниз. Его товарищ получил увесистый удар по спине, и путь к спасению был свободен.
Старик убегал, а преследователи мчались за ним. Коллекционер перепрыгнул через ограждение и, рискуя жизнью, проскочил перед носом проходившего мимо станции грузового состава. Напрасно запыхавшиеся бандиты заглядывали в просветы пролетавших мимо цистерн. Они упустили возможность догнать старика. Последний воспользовался их замешательством и заскочил в отходившую электричку. Провожая глазами удалявшийся поезд, нападавшие бессильно матерились ему вслед.
Сапожков направился на работу. Через несколько светофоров, подчиняясь непонятному беспокойству, Дмитрий Иванович остановил машину. На велюре заднего сиденья он обнаружил видавший виды бумажник, а в нём перехваченные резинкой купюры.
- Сто тысяч рублей! Небедный мне попался клиент. - Завистливо подумал Сапожков.
Неожиданно, он вспомнил про объявление из раздела «Магия и колдовство».
- Какой же я глупый.... Вот и дождался чуда.... Я честно заплатил двести рублей и получил обещанные деньги! Почему же не верю своему счастью?
Магия работала, но на душе у предпринимателя было неспокойно.
- Зачем я связался с этим бродягой? Не стоила поездка к вокзалу две тысячи рублей! - Сапожков поколебался еще немного, а затем решил.
- Эх, была, ни была! Заплачу из этих денег долги, а найдётся старик, упаду ему в ноги и скажу: «Прости, отец! Заработаю, верну всё до копейки».

ПРИКЛЮЧЕНИЕ, ПЕРЕВЕРНУВШЕЕ ЖИЗНЬ

Сапожков подрулил к автосервису. Толстая пачка купюр приятно оттягивала карман и становилась роднее с каждой минутой. Вымощенный тротуар отделял территорию гаража от перегруженной транспортом улицы. По дороге неслись автомобили, обдавая зазевавшихся прохожих грязью из придорожных луж. Заметив пятна на чистеньком капоте Муси, Дмитрий Иванович поморщился, но загонять машину во двор не стал: впереди предстояли деловые поездки.
Привычная суета закружила Сапожкова, и утреннее приключение показался дурным сном. Он придирчиво осмотрел территорию. По захламлённому автоломом двору пробирался чумазый шин монтажник в рваном комбинезоне.
- Где твоя новая форма, Николай? - Рявкнул на нерасторопного малого хозяин.
Последний глуповато ухмыльнулся и поднял на Сапожкова печальные васильковые глаза. Сведенные колени сотрудника жалко подрагивали сквозь прорехи штанин.
- Да ну его, новый, Дмитрий Иванович. Я пока этот доношу. Запачкаю комбинезон, а Вы меня опять ругать станете.
Дима хотел разразиться веской тирадой, но с мойки послышался отчаявшийся женский голос.
- Дмитрий Иванович, идите сюда. Компрессор сломался! - Что было сил вопила мойщица Клава.
- Иди себе с Богом, Николай, работай, а то стоишь передо мной, как пень на дороге. - И Сапожков побежал спасать Клаву.
Даже сапоги на литой грубой подошве не портили деревенскую свежесть Клавы. Девушка стояла среди пенной лужи, а из-под короткого фартука выглядывали пухлые колени, на которые с косился, влипший в поломку клиент.
Дмитрий Иванович оценил стоимость попавшей впросак иномарки и бросился чинить компрессор. Через полчаса, вспотевший и довольный, он хотел направиться в кабинет и заняться отчётами, но заметил под ногтями черную кайму. Низки брюк тоже были покрыты корочкой грязи.
- Что б тебе пусто было! - Чертыхнулся Сапожков и побежал к умывальнику. Из зазеркалья на него смотрело незнакомое серое лицо с одутловатыми мешками под глазами. Дмитрий Иванович похлопал себя по щекам. Отражение в зеркале повторило его движения.
Предприниматель горько посетовал на тяжёлую жизнь и вспомнил, что сегодня ещё не завтракал. Только он собрался заварить чай, как заехал знакомый Гаишник. Пока рабочий подкачивал шины, хозяин развлекал анекдотами нужного человека. После Гаишника позвонил закадычный друг Слава. Время подходило к обеду. Договорившись с приятелем обсудить новости за тарелкой супа, Дима ринулся оплачивать просроченные счета.
Все деловые люди посещали кафе со смешным названием «Половинка Луны». Перед популярным заведением с утра до ночи грудились дорогие иномарки. Распахнутые ворота летнего сада приглашали гостей к эстраде, чтобы избалованная публика вместе с едой могла насладиться дурманящим ароматом экзотических цветов. С блюдами шашлыка и редких приправ между столами носились официанты.
Только к вечеру, измученный очередями и пробками на дорогах, Сапожков подъехал к кафе. Слава не дождался приятеля и ушел домой.
Голодный Дима плюхнулся в кресло. Угадав солидного клиента, официант взвился вокруг стола. От стакана водки Дима разгорячился и захотел доказать всем, что может позволить себе в этой жизни. Заказ следовал за заказом. После солянки подали плов, спиртное также пришлось повторить. Через час, разошедшийся не на шутку, предприниматель забыл про вчерашние невзгоды и начал раздевать взглядом женщин. В поисках идеала, он придирчиво осматривал зал.
Внимание Сапожкова привлекла разношёрстная компания, устроившаяся в тёмном углу. Под шум искусственного водопада мужчина атлетического сложения выводил нецензурные рулады. Его опалённое лицо выражало решимость и злую силу. Собеседник громилы сидел к Диме спиной, но что-то, неуловимо знакомое, померещилось предпринимателю в его сутулой фигуре.
Третьей в компании была привлекательная девушка с горячими и тёмными, как южная ночь, глазами. Она теребила неприкуреную сигарету и с завистью посматривала на танцующие пары. Сбившаяся скатерть не позволяла рассмотреть её стройные лодыжки. Незнакомка перехватила Димин взгляд, и лицо девушки озарила счастливая улыбка. Далее она вела себя так, как будто встретила давнего знакомого. Время от времени прелестница посылала через зал воздушные поцелуи.
Сапожков проглотил наживку и, воодушевленный вниманием, ринулся в атаку. Ничего другого не пришло ему в голову, как пригласить красотку на танец. Лавируя между толкущимися парами, Дмитрий Иванович пробирался к водопаду. В это время за столом, где сидела незнакомка, кипели нешуточные страсти.
- Признавайся, Николай, с какого перепуга ты нанял уголовников? Хотел меня сегодня убить? Бессмысленная затея. Моя смерть не принесёт тебе никакой пользы. Без меня ты эти сокровища не возьмёшь. - Втолковывал напарнику пожилой собеседник.
- Эх, старый, если бы не твоя дочь, я давно свернул тебе шею. - С ненавистью прошипел грубиян.
- Слушай, молокосос, на Колыме я много лет был товарищем твоего отца. Он попал в лагеря по глупости - из-за не сданного государству клада. Каждый день он мечтал выйти на волю и добраться до оставшихся в земле сокровищ. Перед смертью приятель завещал забрать у его сына заветную карту.
- Врешь, не мог он передать случайному человеку семейную тайну. - Николай скрипнул зубами и повернулся к девушке.
- Аня, я был еще ребенком, когда, отец привез с рыбалки рюкзак, полный старинных монет. Он рассказал, что нашел клад, но смог унести только малую его часть, а через несколько дней в наш дом пришли люди в форме НКВД. Перед тем, как открыть дверь, отец на листе обёрточной бумаги нарисовал место, где нашёл клад. Он сунул рисунок в карман рубашки и выбросил, меня через форточку в сад. Пока в доме шел обыск, я прятался у соседей. В лагерях присутствующий здесь мошенник обманом втерся в доверие к товарищу по несчастью, а вчера выкрал у меня отцовский рисунок.
Старик сделал вид, что обвинения Николая его не задели.
- Пить надо меньше, сынок. Отцовские записи я выиграл в карты. Не будем ссориться из-за пустяка. О кладе знаем не только мы. Легенда о сокровищах, принадлежавших купцам Сапожковым известна в Болхове. Только попытки добыть их кончаются неудачей. По городу ходят слухи, что клад заговорен, поэтому в руки он никому не даётся. Кладоискатели, посмевшие покуситься на чужое добро, рано или поздно погибают не своей смертью. На что твой отец, был человеком отчаянным, золото погубило и его. Сначала он получил тюремный срок, а затем на лесоповале на него упало спиленное дерево.
- Хватить коптить мозги, старый хрен, верни лучше карту. - Раздраженно произнес Николай, размахивая перед носом старика пудовыми кулаками.
Старик схитрил.
- Дети, я же для вашей пользы стараюсь. Ты, Николай, и ты, Анна, вместе прекрасная пара, а сокровища купца Сапожкова будут подарком к вашей свадьбе.
- Значит, ты отдашь карту? - Успокоился Николай.
- Конечно, ксерокопию я себе уже сделал. - Неразборчиво проворчал старик.
- Чем ссориться, зятёк, подумал бы лучше, как избежать проклятия заговоренного клада.
- Ты у нас дядя умный, ты и думай, зря, что ли, я буду деньги с тобой делить… - Уже мирно ответил довольный жених.
- В отличии от тебя, Николай, я не проводил время зря, а работал сторожем в Болховском архиве. Знающие люди рассказывали, что первоначальный капитал был подарен семье Сапожковых известным в своё время монахом. Молитва этого старца до сих пор бережет клад от чужих глаз. Много ночей я искал и нашёл-таки завещание последнего купца Сапожкова. Кроме магазинов, обувной фабрики и доходных домов его наследник должен был получить какой-то ключ. Ключу в документах придавалось большое значение. Возможно, он был от тайника, где хранились семейные сокровища. Кстати, единственный отпрыск купеческой семьи живет в нашем городе и ничего про сокровища не знает. Давайте поможем лоху вывезти из Болхова клад, а когда с золота будет снято заклятие, есть тысяча способов, как заполучить эти деньги себе.
Старик с одобрением посмотрел на дочь, которая через весь зал посылала Диме воздушные поцелуи. Николай скорее по привычке не согласился с доводами компаньона и продолжал недовольно бурчать.
Когда Дима подошел к кладоискателям ближе, то в пожилом дженльтмене он с удивлением узнал своего утреннего пассажира. Бродяга был дорого и со вкусом одет, а изящные пальцы украшали массивные золотые перстни.
- Вот это встреча! Вот это я влип! Сегодня я точно не смогу вернуть старику забытые деньги. Но, о чём эта троица так громко спорит?
Мнимый оборванец достал из кармана пожелтевшую бумагу.
- В знак примирения, Николай, я возвращаю карту тебе. - Он протянул собеседнику потёртый листок.
Сапожков успел разглядеть нанесённый на нём рисунок. На грубой обёрточной бумаге извилистой линией была нанесена река с впадающими в нее ручьями и прилегающими оврагами. В том месте, где русло делало крутой поворот, химическим карандашом был выведен православный крест.
Встреча со стариком не входила в планы предпринимателя. Прикрыв рукавом лицо, Дима прошел мимо увлеченных спором мужчин и спрятался за колонной. Анна внимательно посмотрела ему вслед.
- Не могу больше терять время с вашей гнилой семейкой. - Николай спрятал рисунок и направился к выходу.
Не обращая внимания на ядовитые словечки, без конца слетавшие с уст собеседника, старик ласково разговаривал с будущим зятем.
- Постой, Коля, я тебя провожу….
Он выразительно подмигнул дочери и засеменил следом за громилой, что-то доказывая ему на ходу.
Анна осталась одна. Ее живые глаза нашли, застывшего за колонной, Диму, и тот, как кролик, которого подали на ужин питону, безропотно пошёл навстречу судьбе.
А незнакомка уже протягивала в знак доверия высоко поднятую ладонь. Завитый чубчик Анны едва доставал Сапожкову до груди, дурманящий аромат духов сводил с ума. Пальцы молодых людей переплелись, и неизведанный огонь желания пронзил тело Димы. Повинуясь животному инстинкту, он поднял на руки худенькое тельце девушки.
- Как зовут тебя, большой мальчик? - Спросила Анна, высвобождая лицо из шерстяных зарослей, выбивающихся через ворот расстёгнутой рубашки.
Дима выдохнул своё имя.
- У тебя есть жена?
- Сейчас нет. - Искренне признался Дима.
Будучи в ссоре, он уже пару дней не спал вместе с Катей.
- С этого дня я буду твоей женой. - Пообещала Анна.
Новая знакомая оказалась полной противоположностью образованной и сдержанной Кате. Очутившись на твердом полу, первым делом она угостила Сапожкова сигаретой. Дима был покорен простотой и доступностью юной дивы и с раздражением вспоминал ежедневные упреки жены.
- Не оценила своего счастья, мымра противная, так я без тебя обойдусь! А то пилит и пилит, учит и учит. И так не хорошо и этак плохо, то денег мало, то внимания нет….
Зазвенели бокалы, и тосты последовали один за другим. Куда только делась накопившаяся за день усталость? Глаза предпринимателя сверкали, речь блистала остроумием. Разошлись самые поздние посетители кафе, а новые знакомые никак не могли расстаться.


ГРЕХИ НАШИ ТЯЖКИЕ

Анна привела Сапожкова в ветхую халупу, где она жила вместе с матерью. Старая карга перебивалась тем, что убирала мусор на базарной площади, а к ночи, приняв стаканчик самогона с «устатку», валялась без памяти на видавшем виды диване. Анна с детства не знала отца. Старый коллекционер появился на её горизонте недавно, засыпал подарками и обещал дочери позаботиться о её будущем.
В упоении от нечаянной встречи, Дима не замечал убогости окружавшей его обстановки. Он целовал тонкие пальчики Анны и наслаждался обретенным счастьем.
Ночь любви пролетела незаметно. На рассвете Сапожков очнулся под засаленным одеялом и, стараясь не потревожить, притулившуюся рядом женщину, направился к выходу. Путь ему преградила неопрятная старуха с седыми, но ещё роскошными волосами. Опустив в пол мутные глаза, она привычным движением протянула за воздаянием трясущуюся узловатую руку. Проклиная свою несдержанность, предприниматель вручил пьянице пятьсот рублей и пристыженный помчался домой.
- Без паники, ничего страшного не случилось. Я любящий семьянин. У меня сломалась машина. Я забыл про свое безрассудство и могу честно смотреть в глаза жене. – Уговаривал себя Сапожков, осторожно входя в квартиру.
Остаток ночи он провёл в гостиной, утром первым стоял под душем и смывал накопившиеся грехи. Под дверью привычно захныкала дочь.
- Накося, выкуси! - Повеселевший отец семейства сложил фигу и погрозил ею чаду, припоминая, как конопатое создание закрылось недавно в ванной комнате, и ему, уважаемому директору автосервиса, пришлось идти на работу немытым.
Для полнейшей реабилитации Сапожков вылил на себя остатки духов, неосмотрительно забытых женой. Густая растительность жадно впитала свежесть лесных фиалок.
- Что, неумытая мартышка, проспала? Сегодня я тебя победил, будешь знать, как обижать папу! - Крикнул он дочери, выходя в коридор.
Но избалованная фурия уже была занята другим важным делом. Она потрошила косметичку матери, пока та готовила завтрак.
Из кухни потянуло гренками и жареной яичницей. Привычно засосало под ложечкой, и благородный отец семейства двинулся на запах пищи.
Его жена, рыжеволосая красавица, с белоснежной, неподдающейся загару кожей, с запавшими после бессонной ночи глазами стояла у кухонной плиты. Собранные в пучок вьющиеся волосы и поднятые плечи выражали презрение загулявшему мужу.
Не обращая внимание на колючую спину жены, Дима присел на стул и потянулся к яичнице. Оскорбленная изменой, Катя, плеснула в кружку вчерашний кофе и бросила на тарелку подгоревший хлеб. Дима почувствовал запах гари, пригубил холодный кофе и разочарованный вышел в прихожую. Но Катя со вчерашнего вечера собиралась высказать запойному неудачнику всё, что она о нём думала. Дима понял, что пропал и пощады не будет. Он даже застонал от неудачи. Едва разомкнув сжатые губы, жена начала разговор с набивших оскомину причитаний:
- Посмотри на соседей. Только мы живем, как последние бомжи! Пластиковые окна так и не вставлены. Денег нет? А на шлюх и рестораны есть? На твои развлечения деньги есть, а нам с дочерью без стыда на улицу не в чем выйти. Как ты относишься ко мне? Я, весь день ползаю на коленях и убираю квартиру, а ты пьяный, в грязных ботинках ввалился в дом и весь ковер истоптал! Постель за собой, когда убирать будешь?
Расправа была жестокой. Диван со сбившейся простыней немым укором выглядывал из зала. Разъяряясь все больше и больше, Катя припоминала мужу все промахи, накопившиеся за десять лет их совместной жизни.
- Приличной стиральной машины у нас тоже нет. О твои засаленные джинсы я все руки до крови стерла. - Катя говорила без остановки, и слушать её упреки было мучительно и обидно.
- Для чего ещё существуют жены, как не для того, чтобы варить обед, чистить ковры и приводить в порядок постель?
Такой распорядок вещей был так разумен, что Дима забыл предупредить об этом невесту, симпатичную отличницу. Теперь супруги с трудом находили общий язык.
- Эгоист! Я что, нанялась на тебя батрачить?
- Не знаю, как я, а эта женщина, точно законченная эгоистка, только о себе и думает. Шла бы работать, а то сидит у меня на шее, да еще и нервы мотает. – Искренне возмутился Дима, но благоразумно промолчал.
Чтобы отвязаться от разошедшейся жены, он решил задобрить ее мелкой подачкой.
Опустив руку в карман, Дима наткнулась на тугой кошелек. Он с сомнением покрутил его в руках, но, заметив, что Катя застыла с открытым ртом, отделил себе большую часть содержимого, а кошелек с оставшимися деньгами решительно протянул жене.
Сапожков вышел из подъезда с ощущением, что его семейная жизнь дала трещину. Голова гудела, в животе урчало и хрюкало. А вот и знакомый забор, отгораживающий соседнюю стройплощадку. Дима пролез через щель и с наслаждением помочился на кучу битого кирпича.
- Да, пошли они все…. – Решил он, застегивая под животом тугую пуговицу.
Предприниматель некоторое время крыл тещу и жену последними словами, потом успокоился, а его мысли с удовольствием вернулись к вчерашнему приключению.
Оставшись одна, Катя пересчитала свалившееся на нее богатство, тяжело вздохнула и подумала.
- Надо же, муж, какой щедрый стал, значит, уж точно за собой вину знает.
Занятая своими переживаниями, она некоторое время бесцельно бродила по комнате, затем стала искать просроченные счета. Катя не видела, как из-за портьеры выползла рыженькая, как две капли воды, похожая на неё дочь и, умыкнула со стола пустой кошелек.
Женщина заполняла квитанции и разговаривала сама с собой:
- Сегодня он еще дома ночует, а завтра соберется и уйдет к какой-нибудь девице. Лучше бы правду сказал, а то тянет и тянет, а я бросаюсь от отчаяния к надежде.
Погруженная в горести, Катя обхватила колени руками, представила свою одинокую жизнь и заплакала от обиды. Виолетта вылезла из укрытия и, ласкаясь, подошла к матери.
- Мама, не плачь, папа нас никогда не бросит. Я знаю, где он вчера был и куда сегодня пойдёт.
- Опять в ресторан? - Обречённо спросила Катя.
- Нужен ему твой ресторан…. - Дочь насупила бровки, пораженная недогадливостью матери.
- Клад он будет искать. А когда он его найдет, ты мне новую куклу купишь?
Девочка всем своим существом упивалась предвкушением будущих подарков. Катя, не обратила внимания на глупые слова дочери и продолжала тихонько всхлипывать.
- Знаю, я его приключения… Ему только бы из дома уйти. Говорит, что идет на работу, а сам бежит к очередной подружке.
- Мама, а ты знаешь, что здесь написано?
Катя вытерла глаза и мельком взглянула на приплясывающую дочь. В одной руке Виолетта держала кошелек, а в другой откопированную на ксероксе бумагу. В правом углу невзрачного листка черным по серому выделялся православный крест.
- Ладно! Играй! Только положи потом на место. – Отмахнулась Катя.
Виолетта подошла к шкафу и начала готовиться к приключениям. Она достала детский рюкзак и положила в него совок и лопату.