ТЕМА: Болхов и Северский поход 1632-33 гг.

«Служилое сообщество Севска и Комарицкой волости в системе обороны южного пограничья Московского государства в 20-40-х гг. XVII в. ...»

§ 2.1.1. Северский поход 1632-33 гг.

По плану операции русском ратным людям предписывалось: «северские городы Новгородок, Стародуб, Трубчевск, Чернигов, Монастыревской (Монастырский – прим. А.Р.) учинити под государевою высокою рукою к Московскому государству». Сначала русским полкам была поставлена задача взять приступом Новгород-Северский (южная группировка, Севск), параллельно с ним Почеп, Стародуб и последним – Трубчевск (северная группировка, Брянск)193. Взяв указанные города, Московское государство получило бы широкий контроль над бассейном р. Десна. Еще в эпоху современников данная кампания получила наименование «Северский поход»(порой в источниках встречается также «Литовский поход»).РГАДА. Ф. 210. Столбцы Севского стола. Д 95. Л. 332-334.

– – –

10 сентября воеводы Федор Плещеев и Баим Болтин вместе с 229 детьми боярскими из Болхова и Карачева пришли в Севск. В городе они должны были ждать дальнейших распоряжений из Разряда и подхода остальных сил - ратных людей из Рыльска и Путивля.

Накануне появления сотен Плещеева и Болтина воеводе Севска Михаилу Еропкину следовало освободить дворы в Пушкарской слободе, где планировалось разместить карачевцев и болховичей. Однако уже 17 сентября они заняли и другие слободы: Ямскую, Казачью и Стрелецкую. Но и этих дворов оказалось не достаточно для размещения рати воевод Ф. Плещеева и Б. Болтина. 25 сентября к Михаилу Еропкину в съезжую избу приехал болховский сын боярский Климент Нелюбов с просьбой дать им дворы и в самом остроге. Здесь находились клети ратных людей и комарицких крестьян с разнообразными запасами на случай осады города.

Действия Ф. Плещеева и Б. Болтина резко обострили отношения с севским воеводой. В случае с осадными дворами компромиссное решение было найдено: по челобитной самих болховичей и карачевцев решено было построить в Севске еще один острог, т.к., по мнению детей боярских в осадное время разместиться им и всему севскому гарнизону с комарицкими крестьянами в нем будет невозможно: «стоять … негде, острог мал и теснота в нем великая». В самих же слободах им находиться «от литовских людей опасно, город порубежной, ближней от литовскова рубежа» 194.
Новый острог и «крепости» (вал, ров и надолбы возле него) должны были возводиться силами севских ратных людей и комарицких крестьян.
Федор Плещеев и Баим Болтин лично осмотрели место на посаде, которое, по их мнению, наиболее подходило бы для постройки нового острога: «чтоб изместитца ратным людем со всею службою и с лошедьми» - подчеркивали они в своей челобитной на имя царя. Описано оно было так: 569 саженей, на постройку необходимо 5690 бревен, по десять на сажень и на три башни. По расчетам воевод тут могли бы разместиться 4 тысячи ратных людей,
РГАДА. Ф. 210. Столбцы Севского стола. Д. 95. Л. 21.
большую часть которых составили бы вооруженные комарицкие крестьяне 195.
Острог предполагалось возвести в рекордно короткие сроки до приближения холодов: «вскоре за тепла, докуды земля не умерзла».

Однако воевода Севска не торопился посылать своих людей на строительные работы. М. Еропкин мотивировал это тем, что для его постройки севских служилых людей не достаточно, а Комарицкой волостью ведает приказ Большого дворца, но не Разряд: «уездных людей в Севске нет, одна де в уезде Комарецка волость и про ту де волость именно не написано, что ею делать острог, а хотя б де и написано и яз де розряду не слушаю, тою волость владеет дворец, а не розряд» - писал воевода в своей челобитной на имя царя Михаила Федоровича 196. Опасения Еропкина были понятны – в ожидании начала войны воевода не мог снять служилых людей с караулов и сторож «от литовского рубежа», а приказать комарицким крестьянам строить новые укрепления могла только соответствующая грамота из приказа Большого Дворца197.

В ожидании военных действий активизировалась разведка севчан на территории Новгород-Северского уезда. Пока сотни детей боярских из Болхова и Карачева в бездействии стояли на посаде в Севске, в НовгородСеверский еженедельно посылались лазутчики. В октябре 1632 г. севские разведчики казак Климка Лахтин и стрелец Лучка Меринов сообщали о том, что в городе находится небольшой гарнизон всего лишь из 100 человек ратных людей – гайдуков198.

Однако из-за раздора с севским воеводой Ф. Плещеев и Б. Болтин со своими людьми оставались в полном неведении всего происходящего, не получали никаких разведданных. О чем писали царю: «и опасаемся по Михайлову к себе недобру от севских людей и от комарецких мужиков всякова дурна, чтоб они на нас и на ратных людей не навели литовских

– – –

людей и черкас. А литовской … рубеж от Севска близко и за рубежом севским многим людем и комарецким мужиком племя и кумьи и сваты» 199.

По мнению воевод это обстоятельство способствовало информированию поляков о готовящемся походе русских ратников на Новгород-Северский, и о небольшой численности детей боярских из Карачева и Болхова, находящихся в Севском гарнизоне. Кроме того, в сотнях обоих воевод полностью отсутствовали огнестрельное оружие и артиллерия200.
Несогласованность действий походных воевод и Михаила Еропкина, плохое оснащение и снабжение болховичей и карачевцев заставили ратных людей искать провиант и конский корм в Комарицкой волости, подорвали их дисциплину, деморализовали: «возят с поль лошединые кормы и овес и сено и хлеб всякой даром и обиды … чинят … комарицких крестьян бьют и грабят». Как считали Ф. Плещеев и Б. Болтин, это было вызвано тем, что Михаил Еропкин запретил продавать их людям провиант и фураж для лошадей: «в Севске на торгу хлеба и конских кормов и овса нет» 201.

ночью вИногда случались и побеги из сотен походных воевод. 22 октября в съезжую избу Севска пришел крестьянин порубежной деревни Бересток Петрушка Степанов. Он рассказал, что этой их селении появился незнакомый конный человек, спрашивал «дароги за рубеж». Крестьяне дороги не показали, а незнакомец был задержан. Отправленный в Бересток севский казак М. Еманов сотоварищи привели его к воеводе. Нарушителем оказался болховский сын боярский Иван Псищев. Он уверял севского воеводу, что поехал в деревню Марицу на пруд «для винново куренья» и ночью заблудился, при этом отрицая, что искал дорогу в Литву. 24 октября к Михаилу Еропкину приехал сын боярский Назар Емельянов, чтобы сопроводить Псищева обратно в сотни. По словам Емельянова этот служилый направлялся за рубеж для грабежа, «а не в измену»202.
РГАДА. Ф. 210. Столбцы Севского стола. Д. 95. Л. 70.
Указ «идти под Новгород-Северский изгоном», пришел в Севск 10 ноября, само выступление планировалось на конец месяца. Для укрупнения походного войска были определены 100 стрельцов из Севска и столько же из Рыльска. Воевода Михаил Еропкин должен был снабдить сотни Плещеева и Болтина пушечными запасами (50 пудов свинца), из Москвы ожидали 10 пудов пороха и столько же свинца. Пушек в отряде не было, их доставили немногим позже....
РГАДА. Ф. 210. Столбцы Севского стола. Д 95. Л. 179-180. Один из представителей рода кн.

Салтыковых, присягнувших польскому королю. Владели землями в Черниговском уезде, в дальнейшем известны как Салтыки.

– – –

РГАДА. Ф. 210. Столбцы Приказного стола. Д. 60. Л. 106.

Оба воеводы располагали следующими силами:

С Иваном Еропкиным (человек):

брянчан дворян и детей боярских – 64;
карачевцев – 92;
болховичей – 154;
стародубцев – 19;
почепцев – 25;
рылян – 171;
путивльцев – 143;
московских, путивльских и черниговских стрельцов и казаков – 400;
севских стрельцов – 100.

Всего: 1168 человек.
С Баимом Болтиным (человек):
детей боярских Новгород-Северского – 88;
рославцев – 40;
черниговцев – 131;
новгород-северских, рыльских и путивльских казаков и атаманов верстанных и беломестных) – 109.
всего: 388 человек.
Итого: 1556 человек206.
полность читать здесь